«ЧАСТЬ II. -УТЕЧКА УМОВ ИЗ РОССИЙСКОЙ НАУКИ Н езавидное положение, в котором оказалась российская наука, переживающая материальный, психологический и функциональный ...»

Умные, но бедные: ученые в современной России

------ ЧАСТЬ II. -----------------------------------------УТЕЧКА УМОВ

ИЗ РОССИЙСКОЙ НАУКИ

Н езавидное положение, в котором оказалась российская

наук

а, переживающая "материальный", психологический и

функциональный кризис, породило массовый исход из нее

ученых, проявляющийся в трех основных формах: эмиграции ученых, их перехода в бизнес и в политику.

------- ГЛАВА 1.-----------------------------------------------ЭМИГРАЦИЯ УЧЕНЫХ О тношение нашего общества к эмиграции ученых - к утечки российских умов за рубеж22 - проделало за последние годы характерную для него эволюцию. После того, как в конце 80-х гг. эту проблему «заметили», она попала в центр всеобщего внимания:

ей посвящались многочисленные совещания, конференции и публикации, тон которых изменялся в узком трагически-патетическом диапазоне. Был даже создан Национальный комитет по утечке умов, резолюции которого напоминали призывы комитетов национального спасения. И такая реакция была вполне естественной, поскольку мы привыкли считать российское умы нашим национальным достоянием и с трудом привыкали к их Принято выделять две основные формы утечки умов - внешнюю (эмиграция ученых и инженеров за рубеж) и внутреннюю (их переход в другие сферы деятельности, не сопровождающийся эмиграцией). В данном разделе под утечкой умов имеется в виду только ее «внешняя» форма. Уточняя термины, следует также отметить, что, хотя термин «утечка умов» обычно употребляется в кавычках, он настолько прочно вошел в наш лексикон, что кавычки пора снять, а такие выражения как «интеллектуальная миграция», «миграция научных кадров» и др. - синонимы этого термина.

А.В. Юревич регулярному оттоку. Да к тому же после долгожданного открытия границ одним из немногих конкурентоспособных российских товаров оказались «мозги» наших ученых, что заставило нас пересмотреть их стоимость.

Но Россия не перестает удивлять и, как ни странно, больше всего не тех, кто ее не знает вообще, а тех, кто думает, что знает. Сейчас о проблеме утечки российских умов иногда вспоминают, но от прежней всенародной мобилизации на ее решение, охватившей и прессу, и государственные органы, и самих ученых, остался лишь бледный след. И симптоматично, что в очередной государственной программе «спасения»

российской науки об утечке умов сказано лишь полфразы.

Эта метаморфоза объясняется не только нашей невротической склонностью к переходу из крайности в крайность и, естественно, не тем, что проблема оттока ученых у нас решена, а, напротив, тем, что мы смирились с ее неразрешимостью, привыкли к интеллектуальной эмиграции и поэтому больше не воспринимаем ее как проблему, а также тем, что в характере и опенке последствий этого процесса произошли значительные изменения.

1. Некомпенсируемые потери Поначалу преобладали апокалиптические характеристики утечки умов - как процесса, в результате которого Россия безвозвратно теряет бесценный интеллектуальный потенциал, разрушаются научные школы и традиции, снижается общий интеллектуальный уровень нации.

Впоследствии в поле зрения озабоченных ею попал опыт других стран Великобритании, Японии, Китая, Южной Кореи, Индии, которые поначалу тоже переживали интеллектуальную миграцию как острую национальную проблему, однако впоследствии научились не только смягчать ее негативные последствия, но и извлекать выгоду из перемещения ученых, используя его для расширения связей с мировой наукой, привлечения зарубежных источников финансирования, приобщения к передовым технологиям и т. д. Подобные радужные перспективы привели к переоценке утечки умов: на смену ее восприятию как национальной катастрофы пришли две более оптимистические позиции. Одна из них состоит в том, что негативные последствия отъезда ученых могут быть компенсированы его позитивными результатами. Согласно другой Умные, но бедные: ученые в современной России позиции, этот процесс наносит урон нашей стране, зато имеет однозначно позитивные последствия для мировой науки и самих эмигрирующих ученых, что более важно, поскольку, как выразился Британский министр образования Р. Джексон, «ученые - граждане мира», а вырабатываемое ими научное знание принадлежит всему человечеству.

Обе обозначенные позиции23 оптимистичны чрезмерно. По оценкам американских экспертов, Россия уже потеряла от эмиграции ученых более 200 млрд. долларов. По прогнозам Комиссии по образованию Совета Европы, ежегодные убытки нашей страны должны составить 50-60 млрд.

долларов. А по более скромным расчетам Министерства науки и технической политики РФ в начале 90-х гг., с отъездом одного ученого Россия, в среднем, теряла 300 тыс. долларов (111). Конечно, количественные характеристики потерь от утечки умов носят довольно условный характер, поскольку основаны на приблизительной оценке расходов на образование и повышение квалификации ученых, упущенной выгоды из-за их «выключения" из экономической жизни страны, косвенных потерь от снижения уровня научных кадров (96) и т.п. Тем не менее, результаты подобных расчетов небезосновательны. Кроме того, утечка умов имеет своеобразный «шлейф» - в виде утечки того, чем «начинены» эти умы: «нерегулируемый отток научных сведений, в том числе результатов исследований, разработок, ноу-хау и других видов интеллектуальной продукции, сопровождающий «утечку умов», увеличивает стоимостные объемы такой «передачи» еще на пять-десять процентов» (61).

Остается неясным, каким образом призрачные дивиденды от интеллектуальной эмиграции могут восполнить столь значительные потери. И поэтому, «не отрицая тезиса о международном характере науки и принадлежности в конечном итоге любого научного открытия всему человечеству, необходимо осознавать, что на конкретном историческом отрезке эмиграция российских ученых разрушает научный потенциал нашей страны и усиливает потенциал ее конкурентов» (61). Что же касается обогащения мировой науки, то российские ученые-эмигранты Существуют, конечно, и другие позиции. Например, точка зрения, согласно которой все лучшие российские ученые уже уехали и теперь «не о чем беспокоиться»

Абсурдность подобных позиций, а также небольшое количество их сторонников, позволяют автору оставить их без внимания А.В. Юревич нередко обогащают не ее. а, например, международную мафию. По данным Интерпола, европейские банки уже лишились более 200 млн.

долларов в результате компьютерных махинаций, в которых самое деятельное участие приняли наши бывшие соотечественники (111).

Следует также иметь в виду, что они далеко не всегда удачно устраиваются за рубежом и остаются в науке. По некоторым оценкам, оплата труда российского ученого-эмигранта на Западе в среднем в 4 раза, а ученого, работающего по контракту, в 60 раз ниже оплаты зарубежного специалиста аналогичной квалификации. А, если наши интеллектуалы и начинают зарабатывать столько же, сколько их западные коллеги, то происходит это не раньше, чем по прошествии 10 лет после переезда за рубеж. В Израиле же средняя зарплата новых репатриантов на 48 % ниже среднего заработка старожилов (86). А доля безработных среди иммигрировавших из России ученых существенно выше общей доли безработных среди прибывших в страну, поскольку «процесс трудоустройства ученых протекает сложнее и медленнее, чем общий процесс абсорбции новоприбывших в целом» (там же, с. 60)24.

Проведенный в США опрос показал, что только 23 % эмигрировавших из России ученых рассматривают свое положение за рубежом какхорошее, 27 % - как терпимое, остальные - как очень тяжелое.

То есть благополучно устраивается только пятая часть эмигрантов, причем, не менее 2-3 лет уходит на их адаптацию и решение соответствующих языковых, социальныхипсихологических проблем (111). А исследование, проведенное недавно в Израиле, продемонстрировало, что толью 2 % иммигрировавших из России представителей технических наук занимаются научно-исследовательской и преподавательской деятельностью, 5 % работают в качестве младших инженеров и техников, 33 % стали квалифицированными рабочими, 17 % - подсобными рабочими, 18 % ушли в сферу торговли и обслуживания, где, кстати говоря, в отличие от нашей страны, уровень доходов ниже, чем в большинстве других сфер деятельности (86). Установлено, что «максимальное количество эмигрантов (из России - А. Ю.), работающих за границей по Это объясняется высоким уровнем конкуренции среди местных научных работников, меньшей гибкостью ученых в плане переквалификации и перемены профессии и другими подобными обстоятельствами (86) своей специальности, у биологов - 40 %, физиков - 32 %, химиков - 27 %, математиков - 25 %, минимальное же - у обществоведов и юристов - 12%, медиков -15 %, специалистов в области сельского хозяйства - 16 %» (96, с. 62), т. е хотя и варьирует в зависимости от характера научной дисциплины, невелико у представителей всех наук.

Жизнь российских ученых за рубежом - явно не сахар. Тем не менее, количество эмигрирующих и, в особенности, потенциал интеллектуальной эмиграции - количество желающих эмигрировать - остаются впечатляющими. Поначалу ее масштабы оценивались как 70-90 тысяч ученых и инженеров в год25, причем, последняя цифра называлась руководителями Миннауки (31). В дальнейшем, когда более или менее сносный статистический контроль над эмиграцией из нашей страны был налажен, выяснилось, что размах утечки умов сильно преувеличен. По данным паспортно-визовой службы МВД России, налгу страну ежегодно покидают 5-6 тысяч научных сотрудников.

Тем не менее, считать, что мы теряем не так уж много ученых, было бы неверным. Во-первых, статистика паспортно-визовых служб охватывают только тех ученых, которые выезжают из страны в качестве эмигрантов. В то же время многие наши соотечественники, не декларируя намерения эмигрировать, выезжают за рубеж на временное жительство, по контрактам и т.д., рассматривая все это как стартовую площадку для эмиграции. Во-вторых, по данным различных опросов, от 56 до 95 % российских ученых обнаруживают ярко выраженную «установку на эмиграцию» - желание уехать на постоянное жительство за рубеж, как только предоставится подходящая возможность (94). «Хорошее место»

за рубежом превратилось в главный ориентир научной карьеры, в особенности для молодежи, оттеснив на второй план такие традиционные ориентиры, как защита диссертаций, повышение в должности, публикация научных статей и монографий. А обследования ряда вузов показали, что не менее 25 % выпускников имеют эмиграционные намерения, а в ряде московских технических и физических наук эта доля более половины (95).

Примерно такое количество ученых эмигрировало из всех стран Юго-Восточной Азии, Африки и Южной Америки вместе взятых за последние 10 лет.

А.В. Юревич Активные эмиграционные интенции наших интеллектуалов, вписывающиеся в данные о том, что ученые вообще обнаруживают большую миграционную активность, чем другие категории населения26, развиваются на благодатной почве. По оценкам руководителей зарубежных научных центров, возможности абсорбирования российских ученых исчерпаны лишь на 50 %. Эксперты предсказывают острый дефицит научных кадров в США и странах Западной Европы (111).