«В ПОМОЩЬ ПРЕПОДАВАТЕЛЯМ Л. Е. ГРИНИН ТЕОРИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ: ОЧЕРКИ РАЗВИТИЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ МЫСЛИ ОТ ДРЕВНОСТИ ДО СЕРЕДИНЫ XIX ВЕКА * Лекция 3. ...»

Подход к истории как в принципе к истории мира в целом, в рамках которой войны, подобные войнам Греции с Персией, Рима с Карфагеном, рассматриваются беспристрастно не с точки зрения победы одной из враждующих сторон, а с точки зрения влияния их исхода на будущие поколения, – такой подход стал общим местом (Коллингвуд 1980: 49–51).

156 Философия и общество 2/ прочно утвердилось в делении в современной историографии на две эры, до нашей эры и нашей эры) 10. Разделение истории на две части привело и к созданию универсальной хронологии, когда летоисчисление для истории всех стран велось от рождества Христова, хотя метод такой хронологии появился далеко не сразу (в VII– VIII вв.), а стал распространенным гораздо позже, только в XI в. 3. Необходимость периодизации истории вытекала из потребности делить исторический процесс на периоды, менее важные, чем рождение Христа, но полезные для понимания хода истории и имеющие собственные характеристики. Последние делают этот период существенно отличным как от того, что ему предшествовал, так и от того, который его сменит.

4. Осмысление исторического развития как смены эпох.

Хотя в основе средневековых представлений об историческом процессе лежала идея о божественном плане, тем не менее, как отмечает Коллингвуд, великой задачей средневековой историографии было открыть и разъяснить этот объективный, или божественный, план. А поскольку его осуществление последовательно проходило ряд этапов, то размышления над этой последовательностью и породили концепцию исторических эпох, каждая из которых начиналась с какого-нибудь эпохального события. При этом каждая новая эпоха начинается по завершении предыдущей. Таким образом, вошедшие в арсенал теории истории представления об эпохальных событиях; методы деления истории на периоды, отличающиеся характерными чертами, и нахождения кульминационных точек в истории были вполне сознательно внесены в историческую мысль раннехристианскими учеными (они полностью отсутствовали в греко-римской историографии) 12.

«Именно наличие этих опорных точек во времени с необычайной силой “распрямляет” его, “растягивает” в линию и вместе с тем создает напряженную связь времен, сообщает истории стройный и единственно возможный (в рамках этого мировоззрения) имманентный план ее развертывания» (Гуревич, А. Я. Категории средневековой культуры. – М., 1984. – С. 121).

Но универсальным даже в христианском мире он не был. В Древней Руси по византийской традиции счет лет вели от «абсолютной» даты, сотворения мира. Как известно, летоисчисление в России изменилось только с указом Петра I. А в некоторых гражданских общинах Западной Европы (например, североитальянских городах) продолжали, подобно древним историкам, вести исчисление по годам правления консулов или императоров (см.:

Репина и др. 2004: 88).

См.: Коллингвуд 1980: 52.

5. Представление о каждом событии как уникальном и единичном. Из представления о времени как о линейном вытекало, что в такой структуре (в отличие от круговорота) каждое событие становится уникальным и единичным, то есть историчным в прямом смысле слова 13.

СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ПЕРИОДИЗАЦИИ ИСТОРИИ

Все периодизации, естественно, включали в себя важнейшее для средневековой мысли событие – рождение Христа. Основы средневековой периодизации заложили Иероним и Августин.

Периодизация всемирной истории по четырем монархиям (империям) была предложена Иеронимом. В развитие ветхозаветного текста о четырех царствах и опираясь на некоторые античные идеи, он предложил схему, согласно которой с момента возникновения государства последовательными этапами развития человечества являются четыре исторически реальные империи: Вавилонская, Персидская, Македонская и Римская 14. Последовательная смена четырех монархий представляет результат провидения божьего, ведущего род человеческий к состоянию все большего единства – от политического к религиозному. Преемственность четырех империй представляла своего рода ведущую линию исторического процесса, передачу эстафеты от одной империи к другой. Эта периодизация получила одобрение Августина и была воспринята всей средневековой историографией. Например, она использована в «Хронике» историка XII в. Оттона Фрейзингенского. Оттон развивает идеи этой схемы, рассматривая политическое единство Римской империи как предпосылку к установлению христианского единства. С этой точки зрения Бог способствовал могуществу Рима, чтобы люди, будучи дисциплинированными культом одного человека – императора и страхом перед одним городом – Римом, научились придерживаться также одной веры и стали более способными к пониманию истины христианства.

Хотя средневековая историография мало уважала факты, но потенциально из такого мировоззрения открывался путь к представлениям о значимости точных фактов, правда, такая возможность была реализована только в XIX в.

Мысль о четырех империях была высказана учеными Александрийской школы, в частности знаменитым географом и астрономом II в. н. э. Клавдием Птолемеем (см.: Вайнштейн 1964: 78–80).

158 Философия и общество 2/ Важно учитывать, что схема четырех монархий рассматривала Римскую империю как последнее земное государство, падение которого приведет к светопреставлению и затем к наступлению Царства Божия. В этой связи идея непрерывности существования Римской империи идеологически оказывалась очень важной. Поэтому средневековые идеологи считали, что Римская империя не исчезла в V в., а продолжалась в империи Карла Великого (VIII–IX вв.), а затем – в так называемой Священной Римской империи (962–1806) во главе с германскими императорами. Несмотря на свою слабость, а затем и полную архаичность, эта Священная Римская империя (германской нации) просуществовала все Средневековье и длительный период Нового времени, прекратив свое бытие только с разгромом Пруссии Наполеоном.

В средневековой историографии имелись и иные периодизации, начинавшиеся с момента сотворения мира и опиравшиеся прежде всего на библейские предания 15. В частности, очень популярной была периодизация Августина. Последний по аналогии с шестью днями, в которые Бог создал мир, считал, что человечество в своем развитии проходит через шесть «возрастов», или эпох, от сотворения Адама до конца света 16. Последний этап, согласно Августину, наступил вместе с появлением христианства и закончится с его окончательной победой. При этом победа христианства и наступление Божьего Царства (которое связывалось в Евангелии с так называемым вторым пришествием Христа) будут означать и конец человеческой истории. Но, как мы видели, Августин принимал и периодизацию по четырем империям.

В конце XII в., в период, когда в феодальном обществе происходили большие перемены, в том числе связанные с развитием монашеских орденов и городской культуры 17, появилась периодизаВ том числе трехчленная, в соответствии со Святой Троицей (см. подробнее: Барг 1987: 172–179).

1) От сотворения Адама до потопа; 2) от потопа до рождения Авраама; 3) от рождения Авраама до царя Давида; 4) от Давида до Вавилонского пленения; 5) от Вавилонского пленения до рождества Христова; 6) от рождества Христова до конца света.

XII в. был важным рубежом в развитии феодального европейского общества: быстро росли города и формировалось городское общество; сказались результаты крестовых походов, в ходе которых мировоззрение европейцев сильно изменилось; дали результаты большие изменения в христианской церкви в предшествующий период (разделение церквей;

ция Иоахима Флорского, которая радикально расходилась с учением Августина. Иоахим Флорский (ок. 1132–1202) был аббатом одного из монастырей на юге Италии. В своих произведениях, в частности «Согласовании Нового и Ветхого заветов» и «Пособии к Апокалипсису», он делил всю историю на три периода согласно Святой Троице. Период до рождения Христа – время «Бога Отца», когда общество держится только страхом, а повиновение человека «закону» обусловлено рабством. Во времена «Бога Сына» Христа суровое рабство закону сменяется более мягким сыновним послушанием. Человек еще не свободен, но страх уже сменился сознательным повиновением. Далее должен наступить третий период – время господства «Святого Духа». Тогда единственной связью между людьми будут уже не страх и не дисциплина, а любовь. Хотя Флорский так же, как его предшественники и современники, опирался на Священное Писание, но в философско-социальном плане это была новая концепция, рассматривающая – в мистической форме – ход исторического процесса как развитие от рабства к свободе. Радикальным и опасным для церкви новшеством Иоахима были идеи, что: а) возможно достижение Царства Святого Духа не на Небе, а на земле, причем создаст для этого условия не католическая церковь во главе с папой, а развитие монашества 18 ; б) мало того, существующая церковь, как и государство, поскольку им присуще насилие, в период Царства Святого Духа станут ненужными и исчезнут.

Совершенно неудивительно, что учение Иоахима Флорского в 1215 г. было осуждено как еретическое, а вследствие этого и реально подхватывалось еретическими движениями, которыми Европа была богата.

введение целибата и другие реформы, усилившие римско-католическую церковь); активно развивалось монашество и монашеские ордена. Последние не были порой строго вписаны в предшествующие каноны, среди монахов шел активный поиск истины, который нередко вел к достаточно радикальным взглядам. Стоит отметить, что именно в среде монахов были наиболее образованные люди, в монастырях находились наиболее крупные библиотеки, и монахи имели наибольший досуг и возможность заниматься духовными поисками (конечно, только немногие стремились к этому, но в целом таких набиралось известное число). Отрешенные от необходимости думать о земных делах, они могли создать нечто новое. О развитии исторической мысли в XII в. см.: Барг 1987: 188–202.

Учение Иоахима пытались усвоить и популяризировать некоторое время францисканцы, представлявшие своеобразное демократическое течение в среде католического духовенства, которые были соперниками, а временами и врагами доминиканцев (Вайнштейн 1964: 83–85).

160 Философия и общество 2/

ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ ХРИСТИАНСКОЙ ТЕОЛОГИИ

ИСТОРИИ. АВГУСТИН

Основными принципами христианской теологии истории можно считать три (ниже о них сказано подробно):

1. Дуализм (противопоставление духовного и мирского, государства и церкви, божественного и дьявольского и т. п. как основной арены борьбы).

2. Провиденциализм (наличие изначально заложенного смысла и плана истории).

3. Эсхатология (ожидание конца истории начиная с момента, когда божественный план исполнится) 19.

Отсюда логически следуют идеи (составившие в дальнейшем при их развитии и/или секуляризации важную часть философии истории Нового времени): а) о строго закономерном ходе истории (если она развивается по божественному плану); б) о наличии главных и второстепенных движущих сил истории (главная – воля Бога, но помимо этого также многообразные проявления борьбы Бога и дьявола, в частности церкви и ее врагов; воля и деятельность людей) 20 ; в) о менее и более глубоких уровнях исторического процесса и соответственно причинах: на поверхности – желания и деяния людей, а глубже – последствия, к которым Бог вел людей, еще глубже – воля Бога; г) о делении истории на два связанных, но противоположных по знаку периода: тот, который не знал настоящей истины, и период, когда истина открыта, причем первый период – только подготовка к событию, которое еще не произошло 21.

Коллингвуд не без основания выделяет и такую характеристику, как апокалиптичность истории, когда история делится на «периоды мрака и света». Он считает, что принципы апокалиптической истории далеко пережили Средние века (Коллингвуд 1980: 50).