«Константин ПРОХОРОВ ТАЙНА ПРЕДОПРЕДЕЛЕНИЯ Издание второе, исправленное и дополненное Константин Прохоров 1. БИБЛЕЙСКАЯ ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ 1.1. ВВЕДЕНИЕ.Вас обрекаю Я ...»

Древнее китайское слово ming означает судьбу, нечто высказанное или определённое. Конфуций (ок. 551-479 гг. до Р.Х.) и сам искренне верил в судьбу, «предначертания небес», и создал свой идеал совершенного человека, который всякий раз смиренно ждёт небесного знака и, лишь осознав своё предназначение свыше, действует. В книге «Беседы и суждения» («Луньюй») Конфуций нередко затрагивает эту тему: «Кто не признаёт судьбы, тот не может считаться благородным мужем». Источник «Мо-цзы» приводит такие слова учителя: «Всё первоначально предопределено судьбой, и тут ничего нельзя ни убавить, ни прибавить. Бедность и богатство, награда и наказание, счастье и несчастье имеют свой корень, создать который сила человеческой мудрости не может». [9, Ч. 1, С. 191,192]. В то же время для конфуцианства, как и китайского мышления в целом, характерно признание значительной внутренней свободы человека. Старая китайская поговорка о смерти гласит:

«если Небеса решили забрать моё тело, я должен ответить на это спокойствием сердца». [188, pp. 783-785].

Дао (китайск. – Бог, путь, смысл) – термин китайской философии, определяющий «всеединое», был впервые употреблён философом Лао-цзы (VI в. до Р.Х.). Дао – это некий закон природы, управляющий всем миром и человеком, в частности. Дао невозможно определить, это всеобъемлющий принцип вселенной, которому нужно следовать, чтобы достичь мудрости и успеха в жизни.

Кто выступает против дао, тот обречён на несчастья и смерть. Подлинная мудрость – это знание, что в мире невозможно ничего изменить, поэтому нужно следовать дао или не делать совсем ничего, доверившись естественному порядку и гармонии дао.

В трактате «Гуань-Цзы» (IV в. до Р.Х.) находим такие попытки определения:

«Дао – это то, что создаёт жизнь человека, а не порождение человека... Дао – это основа всех вещей».

«Оно неизменно сопутствует нашей жизни. Форм его мы не видим, звука его мы не слышим, но [все вещи], опираясь на него, достигают совершенства.

«Наблюдая за всем, что происходит во вселенной, [нужно] изучить своё внутреннее состояние, тогда ясным становится образ [дао] и будет познана деятельность внутреннего мира».

Учению дао, несомненно, присуща концепция предопределения, или природной необходимости. Но это не исключает внутренней свободы человека. Положение здесь, по-видимому, аналогичное с учением стоиков (если только позволительно проводить параллель между столь разными культурами и философскими системами): человек может быть свободен, если только он следует, или просто не сопротивляется, принципу дао.

Обзор восточных представлений о судьбе и свободе человека го же времени показывают независимость духовного пути каждой из сторон и внешние отличия друг от друга и, одновременно, всё же несомненную их внутреннюю близость. Эта близость, или сходство, выражается, прежде всего, в более частом обращении людей к понятию судьбы по сравнению со свободой воли, но в то же время – и в постоянном присутствии последней. Сходство также в том, что, увы, никому не удалось отыскать всеобъемлющего решения данной проблемы, хотя каждое учение, бесспорно, привнесло в сокровищницу человеческой мысли нечто новое и замечательное.

Еврейская религиозная философия всегда балансировала между крайностями предопределения и абсолютной свободы человека.

Иудаизм не разделяет христианского учения о благодати, а настаивает на необходимости творить добрые дела, чтобы «заслужить»

спасение в очах Господа. Вместе с тем, идея единого Бога, Творца всего сущего и Вседержителя, без Которого ничто не происходит в мире, впервые ясно открывается именно в иудаизме.

Танах («Тора» – Пятикнижие, «Невиим» – Пророки, «Кетувим» – Писания), или Ветхий Завет, в иудейской традиции, однозначно говорит о моральной ответственности человека за свои поступки. Повсюду, где в Писании звучит тема «необходимости», она тут же уравновешивается темой «ответственности». [173, p. 342].

Фарисеи, основываясь на Быт. 6.5; 8.21, признавали врождённую склонность человека к греху, но учили, что её можно преодолеть усилиями воли и служением Господу. [40, C. 879]. Обилие мест в Книгах пророков о предопределении побудило фарисеев занять промежуточную позицию между саддукеями, не верившими в судьбу [120, II 8,14], и ессеями, верившими в полную предопределённость жизни людей [121, XIII 5,9]. Вот что об этом пишет Иосиф Флавий: «По их (фарисеев) мнению, всё совершающееся происходит под влиянием судьбы. Впрочем, они нисколько не отнимают у человека свободы его воли, но признают, что по предначертанию Божию происходит смешение Его желания с желанием человека, идти ли ему по пути добродетели или злобы». [121, XVIII 1,3].

Иудейские учители нередко обращали внимание на «памятную»

книгу, которая пишется у Бога, и «книгу живых» (Мал. 3.16; Пс.

138.16; 68.29). Это связывалось со всеведением и всемогуществом Господа, а также с тем, что человеку рано или поздно придётся отвечать за то, как он использовал свою свободу на земле. Тема полновластия Бога и, одновременно, нравственной ответственности человека выводилась также из 1 Цар. 2.3-9; Иер. 32.19. [181, p. 313].

Раввинистическая теология отстаивает абсолютное могущество Божье. Господь, а не человек определяет всё в жизни. Бог делает то, что желает, и никто не может Ему воспрепятствовать ни в каком Его решении. По Своей суверенной воле Бог избрал Израиль, чтобы тот стал Его народом. [172, pp. 79,80]. От людей, разумеется, не зависят и естественные природные события: Бог установил физические законы и обычно не нарушает их. И всё же нравственный выбор, при любых обстоятельствах, остаётся за человеком (Вт. 30.15Таким образом, раввины достаточно чётко различали мир физический, который детерминирован, и мир духовный, в котором для человека всегда остаётся свобода послушания или непослушания Богу. [151, p. 500]. Учители Торы, говоря об этической стороне жизни людей и исполнении ими воли Божьей, обращали внимание не только на формальное соблюдение заповедей, но и на дарованную свыше возможность свободного инстинктивного ответа человеческой души на любовь Господа. [161, pp. 138,139]. Именно возможность (вероятность) и каких-либо внешних событий, а не собственно предопределённость их, больше занимала раввинов, например, на основании следующего текста Торы: «...Сделай перила около кровли твоей, чтобы не навести тебе крови на дом твой, когда кто-нибудь упадёт с него» (Вт. 22.8).

Главное же, что необходимо отметить, – вера, на основании Танаха, во всесилие единого Бога неба и земли и в свободную волю человека, ещё задолго до Рождества Христова противостояла языческим суевериям о судьбе всех развитых, окружавших иудеев, народов! Христианская Церковь впоследствии, сделав акцент на благодати Божьей, в целом поддержала это учение иудаизма.

2.5.2. АПОКРИФЫ И ПСЕВДОЭПИГРАФЫ Из неканонической древнееврейской литературы также рассмотрим ряд примеров, относящихся к теме и представляющихся нам наиболее интересными. В книге Товита, предположительно написанной в Палестине около 200 г. до Р.Х. на арамейском языке, сказано: «...Ни один народ не властен в успехе начинаний, но Сам Господь ниспосылает всё благое и, кого хочет, уничижает по Своей воле» (4.19).

Ещё один характерный пример в отношении всеведения и предопределения Божьего мы находим в книге Премудрости Иисуса сына Сирахова, написанной, вероятно, во II в. до Р.Х. [184, p. 1076].

Бен-Сира учит своих читателей:

И все люди из праха, и Адам был создан из земли; но, по всеведению Своему, Господь положил различие между ними и назначил им разные пути. Одних из них благословил и возвысил, других освятил и приблизил к Себе, а иных проклял и унизил и сдвинул с места их. Как глина у горшечника в руке его, и все судьбы её в его произволе, так люди – в руке Сотворившего их, и Он воздаёт им по суду Своему. Как напротив зла – добро, и напротив смерти – жизнь, так напротив благочестивого – грешник. Так смотри и на все дела Всевышнего: их по два, одно напротив другого. (33.10-14).

Начиная с мысли о Божьем всеведении и предопределении, БенСира приходит к выводу о заключённых в Господних деяниях противоположностях. И потому, хотим мы того или нет, но всемогущий Бог создал нас существами свободными, о чём и пишет БенСира в другом месте: «Он от начала сотворил человека и оставил его в руке произволения его. Если хочешь, соблюдешь заповеди и сохранишь благоугодную верность. Он предложил тебе огонь и воду:

на что хочешь, прострешь руку твою. Пред человеком жизнь и смерть, и чего он пожелает, то и дастся ему... Никому не заповедал Он поступать нечестиво и никому не дал позволения грешить» (15.14-17,20).

В книге Иудифь читаем следующие сильные слова: «...Что помыслил Ты, то и совершилось; что определил, то и явилось и сказало: вот я. Ибо все пути Твои готовы, и суд Твой Тобою предвиден» (9.5,6).

Практически в любом древнееврейском источнике мы можем найти параллели процитированным выше заявлениям. Прекрасны, скажем, стихи о Промысле Божьем, включающем в себя свободные действия людей, в книге Премудрости Соломона 14.1-5; 19.1-5 и т.д.

То же самое можно сказать и о псевдоэпиграфах, т.е. древнееврейских религиозных книгах с указанием на заведомо ложное авторство. Мы ограничимся Псалмами (I в. до Р.Х.) и Одами (I-II вв.

по Р.Х.) Соломона, поскольку располагаем их хорошим новым переводом на русский язык, выполненным Б. Херсонским (нумерация стихов даётся по английскому изданию).

Вот некоторые из этих образцов иудейского религиозного мышления межзаветного периода.

Псалом 3.9-11: «Грешный, оступаясь, проклинает свою жизнь, и рожденье своё, и муки матери своей, он добавляет грех ко греху в течение жизни своей. И если он упадёт, то так, что вовек не восстать ему. Погибель грешного – навсегда...» [96, C. 26; 185, p. 655].

Если сказанное условно назвать «предопределением к погибели», то «предопределение к спасению» открывается в псалме 13.10,11: «...Господь пощадит верного Своего, и изгладит ошибки его наказанием. Ибо жизнь праведника – навсегда...»

И рядом – о свободной воле, псалом 9.4: «...Сотворить и право и ошибочно – в трудах наших рук».

Такой же вечный «дуализм», ничуть не пугаясь противоречий, наполняет и Оды Соломона, в которых часто чувствуется уже христианское влияние.

Ода 3.3: «Разве узнал бы я, как Господа возлюбить, если бы Он не любил меня?»

И здесь, и далее – благодать Божья. Но это благодать, желающая ответной и свободной любви.

Ода 4.13: «Ты одарял свободно, отнять и вновь одарить – на всё воля Твоя!»

Ода 5.3: «Вольно принял я благодать Твою, в ней – жизнь моя».

И в заключение – ещё один пример непостижимого переплетения всемогущей и спасающей воли Божьей со свободной волей человека.

Ода 10.2,3: «По воле Его во мне обитает вечная жизнь Его, соизволяя мне возглашать мира Его плоды, преображать жизни тех, кто возжелал прибегнуть к Нему, чтобы благим пленением плениться – ради свободы».

Тайна. Чудо. Замоvк, ключ от которого потерян. Ключ, которого не существовало вовсе...