«ГРАНИ РОССИЙСКОГО САМОСОЗНАНИЯ Империя, национальное сознание, мессианизм и византизм России W. Bafing Москва 2010 УДК 008 + 32.019.5 + 316.6 + 323.1 + 930.1 + 930.85 ...»

3. При изучении социокультурных трансформаций современного российского общества исследователь сталкивается с отсутствием надёжных эмпирических данных, вследствие чего анализ и интерпретация современных событий необходимо основываются на историософской, культурологической, цивилизационной базе, – исследованиях, оперирующих более длинными временными отрезками и циклами, предполагающих более общий, фундаментальный, детерминированный, теоретический характер, так как «…изучения одних только краткосрочных флуктуаций в любой сфере культуры недостаточно. Более длительные тенденции имеют важное значение не только сами по себе, но и для правильного понимания краткосрочных флуктуаций» 444.

Сходного взгляда, настаивая на необходимости исследования именно длительных процессов развития общества, придерживался Н. Элиас, писавший: «Долговременные трансформации социальных, а тем самым и личностных структур остаются сегодня в общем и целом вне поля зрения». Хотя последний том «Социальной и культурной динамики» П.А. Сорокина был издан в 1941 году, а второе издание труда Н. Элиаса было предпринято в 1968, можно констатировать, что и сегодня как социология, так и социальная философия зачастую интересуются «относительно кратковременными процессами, по большей части вообще лишь проблемами, обусловленными нынешним состоянием общества» 445.

Длительные во времени тенденции общественного развития, фундаментальные особенности функционирования общественного организма, остающиеся неизменными на протяжении столетий, среди которых наряду с географическими параметрами и ограничениями производительности выступают также специфические для каждого конкретного общества особые духовные рамки, наблюдающиеся в обществе, несмотря на радикальные перемены государственного и социально-экономического строя, Сорокин П.А. Социальная и культурная динамика. Исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений.

Москва: Астрель, 2006. С. 373.

Элиас Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. В 2 т. Москва–Санкт–Петербург: Университетская книга, 2001.

Т. 1. С. 6.

историки Школы «Анналов» назвали термином longue dure, что примерно можно перевести на русский язык как «длительная продолжительность».

Именно в силу существования длительных тенденций общественного развития, преемственности (часто незаметной) многих дискурсов по отношению к отдалённым эпохам необходимо взвешенное осмысление современности с учётом существующих в рассматриваемой области наработок мыслителей дореволюционной России, быть может даже в большей степени, нежели произведений современных авторов, в чьих работах часто наблюдается тенденция дробить страну во времени, усматривая только разницу между романовской Россией и Советским Союзом, без выявления преемственности многих черт, унаследованных СССР от дореволюционного российского общества, вследствие чего при анализе современного кризиса национальной идентичности не учитываются и не анализируются присущие России византизм, мессианизм и кризис самосознания, который был в значительной степени изжит в период расцвета СССР, но был присущ дореволюционной России и снова возник в постсоветский период. Постсоветский период истории России настойчиво демонстрирует возобновление целого комплекса проблем, которые были вытеснены из общественного поля зрения после 1917 года, но снова возникли после слома советской всё охватывающей идеологической парадигмы.

Полезным для осмысления социокультурных трансформаций российского общества начала XXI века представляется цивилизационный подход, адекватность которого при изучении общества подтверждается всё большим количеством исследований. Несмотря на кажущийся крах характерных для советского общества ценностей «более глубокий анализ показывает, что даже при радикальных преобразованиях сознания нередко причудливо воспроизводятся стереотипы «старого» мышления, прежних ценностных ориентаций… Даже сознание интеллигенции, становящееся предметом саморефлексии, имеет подобные особенности» 446.

Козлова Н.И., Рылёва С.И., Степанов Е.И., Федотова В.Г. Ценностные ориентации – предпосылка программ переустройства общества // Общественные науки и современность. 1992. № 1. С. 36.

Выделяя в структуре современного общественного сознания три комплекса: инновационный, традиционный и советский, можно придти к выводу, что во всех социальных группах отмечается активный поиск новых ценностно-смысловых ориентиров, но институциализации трансформированных ценностей, их закрепления в качестве регулярных и долговременных практик не происходит 447.

Можно говорить, что в современном российском научном сообществе наблюдается рост интереса к большим циклам развития общественных систем, так как изучение кратковременных тенденций общественного развития не приносит ожидаемого результата, в связи с чем анализ российского общества начала XXI века, предпринятый на основании цивилизационного подхода, становится особенно актуальным.

Тем более понимание длительных тенденций общественного развития необходимо обществу, интеллектуальная элита которого на протяжении целого ряда поколений пренебрегала собственной историей.

Размышляя о тенденциях развития общества, сложно избежать использования двух понятий, характеризующих процесс социальной динамики. Это понятия трансформации и модернизации.

Приступая к осмыслению понятия «трансформация», необходимо отметить, что большая часть работ и споров, связанных с тем, какой термин наилучшим образом характеризует происходящие в обществе процессы, относится к 1990-м годам, когда российское научное сообщество стремилось ответить на вопрос о сущности произошедших в стране перемен. В ходе этих поисков для обозначения претерпеваемых обществом метаморфоз использовались последовательно сменявшие друг друга понятия: «ускорение» (темпов экономического развития страны), «перестройка», «переход» (от посттоталитаризма к демократии, от плановой Рассадина Т.А. Трансформация традиционных ценностей россиян в постперестроечный период // Социологические исследования. 2006. № 9. С. 95–101.

экономики к рынку), «революция», «контрреволюция», «кризисная эволюция», «трансформация». При этом многие авторы предлагали свои определения. Так, например, революцию «можно рассматривать как некий базовый переход, включающий в себя множество параметров» 448, «социальную трансформацию в условиях слабой власти» 449 или «…быстрое, фундаментальное и насильственное изменение внутреннего положения страны, основных ценностей и мифов общества, его политических институтов, социальной структуры, лидерства и деятельности власти» 450.

Исходя из того, как вышеперечисленные понятия сменяли друг друга в научном обиходе, можно выделить три условных периода развития российского общества последних двадцати лет:

1 этап – перестройка, 2 этап – радикальные рыночные (либерально-демократические) реформы, 3 этап – современный постреформенный период стабилизации общества и его адаптации к последствиям двух предшествовавших этапов. При этом третий этап характеризуется значительным расширением участвующих в преобразованиях общества акторов 451, усложнением структуры общества и неконтролируемым, стихийным характером его эволюции, что позволяет говорить именно о его трансформации.

К концу 2000-х годов в научном сообществе наиболее распространён термин «трансформация», сущность которого, по мнению академика Т.И. Заславской, заключается в «относительно мирном эволюционном характере протекания, фундаментальной зависимости от поведения, установок и интересов не только элитных, но и массовых общественных групп, значительном уровне стихийности, ограниченной управляемости и слабой предсказуемости результатов» 452. Таким образом, главной чертой, отличающей трансформацию от модернизации, реформирования, перестройки, является неконтролируемый со стороны влаИтоги и перспективы современной российской революции // Общественные науки и современность. 2002. № 2. С. 26.

Там же. С. 16, 18.

Huntington S.P. Political Order in Changing Societies. New Haven: Yale University Press, 1968. P. 264.

Актор (в социологии) – действующий субъект, индивид, совершающий действия, направленные на других.

Заславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества. Деятельностно-структурная концепция. – 2-е изд., испр. и доп. Москва: Дело, 2003.

С. 176.

стных институтов глубинный характер преобразований, затрагивающих социокультурные характеристики общества, среди которых Т.И. Заславская выделила: «структуру доминирующих ценностей, потребностей, целевых ориентаций, мотиваций, норм и способов повседневной деятельности» 453.

Понятия «трансформация» (transformation) и «переход»

(transition) нередко рассматриваются как синонимы. Особенно часто без уточнения содержания понятие «переход» употреблялось в последнее десятилетие XX – начале XXI века, в результате чего, по сути, стало синонимом понятия «трансформация».

Впрочем, в условиях постсоветской современности такое уточнение многие считали излишним, так как предполагалось общепризнанным, что содержанием «перехода» может быть путь от тоталитарного социалистического прошлого к новому демократическому, либеральному будущему. Однако по прошествии эпохи радикальных реформ и наступлении стабилизации в научных кругах произошло переосмысление данного понятия и практически повсеместная замена его «трансформацией».

Понятие «переход» подразумевает «наличие субъекта, знающего конечную цель движения и пользующегося доверием тех, кого он ведёт в избранном направлении» 454. Таким образом, «переход» целесообразно рассматривать в качестве близкого таким понятиям, как «модернизация» и «реформирование», так как он предполагает прохождение определённого пути от исходной точки эволюции (развития) процесса до его предполагаемой цели (целенаправленный переход), знание ответа на вопрос, от чего общество уходит и к чему идёт, т.е. наличие элемента управляемости, который отсутствует в современной российской действительности, позволяя говорить о «стихийной трансформации» 455.

Если переход, модернизация и реформирование предполагают ясно сформулированные цели, стоящие перед обществом, и необходимость политической воли, формулирующей эти цели элиты, то «концепция трансформации подчёркивает зависимость общественных сдвигов от действий не только верхнего, но также среднего и базового слоёв общества, представители которых исЗаславская Т.И. Социетальная трансформация российского общества. Деятельностно-структурная концепция. С. 176.

Там же. С. 189.

Там же. С. 190.

ходят из собственных интересов и действуют в условиях не вполне сформулированной и нежёсткой институциональной сферы. Главными движущими силами трансформационного процесса являются, с одной стороны, правящая элита с примыкающей к ней бюрократией, а с другой – социально зрелые, экономически и политически активные представители массовых общественных групп, в первую очередь – средних слоёв. …В значительной степени спонтанный характер социальной трансформации общества исключает характерную для перехода презумпцию движения в заранее заданном направлении – результаты трансформации трудно предсказуемы. Хотя проблема стратегических ориентиров и в этом случае остаётся достаточно актуальной, однако на первый план выдвигается сохранение социальной стабильности» 456.

В литературе, в зависимости от взглядов авторов, синонимами «трансформации» выступают такие понятия, как «флуктуация» 457 (термин, широко применяемый к исследованию общества в работах П.А. Сорокина), «метаморфоза» 458, «преобразование», «изменение», «превращение», которые в свою очередь также неоднозначны.