«Соловецкий монастырь и судьба его наследия Что было, как сплыло, и что осталось Тем, кто интересуется нашими древними святынями, должен быть особенно дорог Соловецкий ...»

разгонял монахов, спешивших на тушение огня. По словам автора, в Москве у Александровского была сильная защита (некто Шлихтер), поэтому «вороны воронам глаз не выклюнули», то есть виновных в пожаре не нашли. Следственная комиссия определила общий убыток от пожара – 70,5 тыс. золотых рублей 88. М. Розанов уверен, что убыток составил «раз в десять больше» 89. Огнем уничтожено «две трети всех построек». Выгорели Успенская и Никольская церкви, колокольня, библиотека, архив. Преображенский и Троицкий соборы обгорели снаружи, но иконы внутри значительно повреждены. Многие художественные вещи и иконы уничтожены огнем.

Москвичи приехали в Соловки, чтобы спасти оставшиеся «движимые» памятники «исключительного памятника мирового значения». У них были большие полномочия:

определить повреждения, принять необходимые меры от дальнейшего разрушения, обеспечить вывоз в Москву художественных первоклассных и исторических памятников ризницы (кроме предметов монастырского быта) для их сосредоточения в Оружейной палате. По воспоминаниям члена комиссии А. А. Карпова, ему и П. Д.

Барановскому, кроме обмера монастыря, поручили выяснить, куда исчезли некоторые ценности из ризницы. Монахи молчали, но один случайно просказался, что замечательные вещи, каким находиться только в музее, не сгорели в огне, а «ушли».

В краткой описи (семьдесят две страницы) эмиссары зафиксировали то, что уцелело от огня, в том числе ценности: драгоценные камни – 1988 штук, изделия из дорогих металлов (золотых – 3, 740 килограмма, серебряных – 1360 килограммов), предметы прикладного искусства – 556 штук и предметы изобразительного искусства – иконы (в большей части) 90. Кроме того десятки рукописных книг, папки архива, старинные гравировальные медные доски, с которых печатались известные гравюры с видами монастыря. Бумаги и рукописи передали в Центральный архив Древних Актов. Наиболее «значимые» вещи определили в музеи Московского Кремля, музей древнерусского искусства им. Рублева, Третьяковскую галерею, Исторический музей.

В 1923 году 21 июля на заседании Президиума Архгубисполкома рассмотрели вопрос о соловецких церквях, как не представляющих историко-художественного значения, и не состоящих на учете Главмузея. Постановили: признать необходимым ликвидацию всех находящихся в монастыре церквей. Считать возможным использование церковных зданий для жилья, считаясь с остротой жилищного положения на островах в связи с переводом туда лагерей. Имущество церквей за исключением колоколов решили передать через НКВД Управлению Северных лагерей. Подписано председателем Губисполкома Козловым 91.

В 1923 году в августе-сентябре на Соловках по направлению Главнауки с целью обследования сохранившихся ценностей и передачи их в столичные музеи в течение двух месяцев работали представители отдела музеев Наркомпроса Н. Н. Померанцев, Е. И. Силин и др. 92. П. Д. Барановскому поручено изучить монастырские знания, передаваемые Управлению СЛОНа 93. В монастыре (после пожара 1923 года и расхищений 1922 года) оставалось еще «значительное» количество произведений искусства, особенно икон. Членам комиссии предстояло в срочном порядке описать, рассортировать и, по возможности, вывезти все сокровища искусства из монастыря, превращенного в лагерь особого назначения. Но увезти на материк все было просто невозможно (многое осталось на Соловках). Они сделали то, что было в их силах.

В кратких описях эмиссаров зарегистрированы резные кресты, распятия и иконы в основном ХVII-ХVIII веков (некоторые из них сейчас в Кремле). Кресты были выполнены северными резчиками, работа которых отличается своеобразием иконографических черт и цветовых решений. Такие, как трехчастная композиция с изображением Спаса Нерукотворного, Богоматери и Иоанна Богослова из часовни преподобного Иринарха (эти резные иконы упоминались в описи Соловецкого монастыря 1866 года, как Деисус). В описях учтено и несколько десятков различных типов и размеров резных и живописных крестов 94. Отбирали уцелевшие дорогие иконы, а наиболее ценные переносили в монастырскую гостиницу, где остановились.

Считали свой номер самым надежным местом (но и тут случился непредвиденный пожар, едва не погубивший иконы, к счастью огонь вовремя заметили и потушили). В числе спасенных – икона ХVI века «Зосима и Савватий соловецкие» с пятьюдесятью шестью житийными клеймами (фото 14). Икона признана памятником русского искусства. Из дневника Померанцева известно, что во время пожара внутри Преображенского собора сгорело все имущество, в иконостасе из местных икон уцелела лишь эта удивительная икона 95. (По другим сведениям, иконостас Преображенского собора «погиб», но несколько икон удалось спасти 96.) На погрузку икон и других художественных вещей потребовалось почти пять дней: перевозили на берег и укладывали на баржу. Каждую икону, а их более пятисот, перетаскивали на себе. Некоторые «доски» были очень тяжелыми и большими, в рост человека. Например, икона «Богоматерь Боголюбская с житиями Зосимы и Савватия»

(датирована 1545 годом) составлена из пяти сосновых досок, скрепленных шпонками.

По признанию Померанцева, он еле дотащил ее до повозки (размер 214 х 137 см). Из акта приемки в Оружейной палате известно, что икону в «целях охраны» Померанцев и Силин изъяли в 1923 году из соловецкой часовни Чудо Просфоры. Икона столь значительна, что в 1971 году была удостоена отдельного роскошного альбомного издания. В числе «спасенных» две «выдающихся» – с житиями Зосимы и Савватия (находятся в собственности музеев Кремля). Еще одну икону из Преображенского собора «О тебе радуется» нашли в ските и несколько километров несли на руках, пока не нагнал тарантас 97. Вряд ли тогда эти люди знали до конца, какую славу и гордость составят спасенные ими ценности и иконы.

В 1923 году 14 января ценности соловецкой ризницы сабля Пожарского и палаш Скопина-Шуйского поступили в Исторический музей (дата установлена по записи инвентарной книги) 98, причем не напрямую с Соловков, а через ГПУ (до 1922 года – ВЧК), то есть с мая 1920 года они хранились в сейфах архангельских чекистов. И это не единственное соловецкое поступление в музей от ГПУ (см. далее). Любопытно, что о сабле Пожарского в литературе есть сведения, будто бы с 1850 года она находилась в Оружейной палате, или в 1914 году вывезена из Соловков в синодальную ризницу 99.

В 1923 году в феврале Президиум Архгубисполкома просил начальника станции Архангельск-пристань не отказать в распоряжении к беспрепятственной погрузке трех ящиков с церковными ценностями в первый служебный вагон московского пассажирского поезда, отходящего из Архангельска 10 февраля. Также просил оказать содействие к посадке в вагон лиц, конвоирующих груз. Это известно из архивного документа «Об отправлении в Москву церковных ценностей, изъятых из бывшего Соловецкого монастыря», подписано председателем и секретарем Губисполкома. Так, ценности с «далеких» Соловков были сданы в Исторический музей, инвентарная запись от 15 февраля 1923 года 100.

В августе 1923 – осенью 1937 года. Все имущество бывшего Соловецкого монастыря в августе 1923 года постановлением Президиума ВЦИК передано через НКВД Управлению Северными лагерями 101. К тому времени самая ценная и большая часть движимых памятников была вывезена на материк. Но еще оставалось, по оценке Померанцева, около двух тысяч икон: в Преображенском соборе, Савватьевском, Филипповском и Анзерских скитах, часовнях. Померанцев организовал на Соловках первую музейную профессиональную экспозицию и выступил инициатором создания лагерного музея. Но прежде там открылся лагерный театр, причем, в помещении бывшей ризницы. Установили подмостки, сколотили скамьи на четыреста мест и ноября 1923 года поставили первый спектакль. На серый занавес была нашита белая соловецкая чайка – символ весны и свободы 102.

Имущество, переданное Управлению, хранилось в рухлядной палате в подвале.

Подвал был набит добром доверху: книги, иконы, вещи. Когда заключенные случайно узнали о хищениях оставшегося монастырского имущества они решили его спасти.

Историк доцент А. Приклонский и его единомышленники придумали создать при лагере музей под антирелигиозной вывеской. Администрация разрешила. Так, в Благовещенской церкви и галерее вдоль западной стены Кремля оборудовали экспозиции. (По другим сведениям – в домовой церкви архимандрита и его палатах 103 ). Первым заведующим музеем назначен бывший монах Иванов (по прозвищу Антирелигиозная Бацилла). Утвержден штат постоянных сотрудников, причем, с правом ревизии документов и предметов культа, признанных исторически ценными. Музей торжественно открыли 19 июля 1925 года, первые экскурсии провели его создатели А. Приклонский, В. Кривош-Неманич и др. Заключенные посещали музей свободно, но позднее по специальным разрешениям администрации.

В музейной коллекции в основном хранились иконы из «рухольной», их тщательно обследовал специалист – старообрядец Щапов. Он проверил состав красок, грунтовки дерева, способ полировки и др. В подчинении музея находились «заповедники» – Преображенский собор и Андреевская церковь на Большом Заяцком острове 104. В 1925 году часть музейной коллекции передана в Архангельский краеведческий музей.

В сентябре 1925 года мощи чудотворцев Зосимы, Савватия и Германа, которые хранились в лагерном музее, были варварски вскрыты и увезены в неизвестном направлении. Мощи были упакованы в три больших бумажных свертка, туда же положены кожаные туфли преподобного Зосимы, остатки суконной одежды и кожа от туфель преподобного Германа, завернутая в воздух и кусок голубой парчи 105.

В 1926 году в фондах лагерного музея учтено свыше двух тысяч пятисот икон 106. При музее развернуто большое краеведческое движение: создано Соловецкое отделение Архангельского общества краеведения, с 1926 года – Соловецкое общество краеведения. Организованы тематические кружки, открыты музейная библиотека и таксидермическая мастерская, сформированы отделы: историко-археологический, естественноисторический, технико-промышленный 107. В 1936 году в фонде музейной библиотеки (не путать с лагерной библиотекой, ее фонд – 30 тыс. книг) – около 2 тыс.

книг и рукописей. В том числе уникальные издания первопечатников Федорова и Мстиславца, летопись Соловецкого монастыря с описаниями событий почти за пятьсот лет 108. В Благовещенской церкви и Преображенском соборе демонстрировали «произведения декоративно-прикладного искусства», иконостас собора и оставшиеся иконы сохраняли, как ценнейшие экспонаты музея 109. В спасении наследия монастыря приняли участие многие заключенные. Так, Серебряков А. в 1926 году в журнале «Соловецкие острова» опубликовал «Исторический очерк краеведческой работы на Соловках». Неоценим вклад этнолога и археолога Николая Николаевича Виноградова (1876-1938), который написал на Соловках четыре тома научных трудов и ряд статей. В 1928 году его освободили досрочно с зачислением вольнонаемным сотрудником ОГПУ ученым секретарем Соловецкого общества краеведения 110.

Никольский В. в 1927 году составил «Обозрение отдела христианских древностей музея». Он описал в том числе редкую икону ХVII века «Символ веры», или «Верую…» (см. фото 15). Икона близка к миниатюре, выполнена московскими царскими иконописцами под влиянием «строгановских писем»: декоративные детали, причудливые сказочные палаты и храмы, легкие перламутровые горки, хрупкие цветы и деревья с гроздьями плодов. Икона многолична, иллюстрирует церковные песнопения и тексты молитв 111.