«РОССИЯ И ТИБЕТ СБОРНИК РУССКИХ АРХИВНЫХ ДОКУМЕНТОВ 1900-19 Москва Издательская фирма Восточная литература РАН 2005 УДК 94(47): 391/399 ББК.63.3(2) 52 Р76 Издание ...»

Важным этапом в укреплении позиций англо-индийских властей в Гималаях стало подписание 17 марта 1890 г. конвенции между Англией и Китаем, согласно которой над Сиккимом был установлен британский протекторат и определялась граница между Сиккимом и Тибетом. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что на переговоры 1890 г., казалось бы непосредственно затрагивавшие интересы Тибета, ни один тибетский представитель приглашен не был. Текст конвенции подписали китайский амбань в Тибете и вице-король Индии. Впоследствии это обстоятельство наложило свой отпечаток на отношения между Англией, Тибетом и Китаем.

В 1893 г. в дополнение к конвенции 1890 г. были подписаны англокитайские «Дарджилингские правила о торговле, связях и пастбищах», в которых оговаривались права и привилегии англичан на тибетских рынках, открытие британского торгового центра в Ятунге и др.

В последующие годы лондонский кабинет, заинтересованный в дальнейшем укреплении своих позиций в Гималаях, неоднократно запрашивал англо-индийские власти о ходе выполнения условий конвенции 1890 г. и Правил 1893 г. Однако осуществление их оказалось практически невозможным из-за отказа тибетцев считать их для себя обязательными, на том основании, что они не подписывали эти документы.

Это затронуло, в частности, и вопрос о демаркации сиккимо-тибетской границы, открытие британского рынка в Ятунге и др.

В 1898 г. вице-королем Индии становится лорд Керзон. Известно, что английское правительство лишь в самых общих чертах определяло политику Великобритании в Центральной Азии. Конкретное же ее осуществление находилось в руках вице-короля Индии. Нет ничего удивительного в том, что в конце XIX - начале XX в. азиатская политика Великобритании отражала политические воззрения наиболее активных экспансионистских кругов английского правящего истеблишмента, достойным представителем которого являлся лорд Керзон.

Основной задачей на посту вице-короля Индии Керзон считал дальнейшее расширение и укрепление британских владений в Индии.

Воспользовавшись проникновением России в Центральную Азию, именно Керзон выдвинул теорию, согласно которой главной целью России являлось завоевание Индии, а Центральная Азия - лишь плацдарм для нападения на эту британскую колонию.

Как известно, русские владения в Азии нигде непосредственно не соприкасаются с Индией - их разделяют Синьцзян и Тибет. Поэтому Керзон крайне настороженно относился к успехам русской политики в Синьцзяне, а затем и к стремлению распространить русское влияние в Тибете. С еще большей активностью он пытается вступить в прямые контакты с тибетскими властями, направляет письма Далай-ламе, которые возвращаются нераспечатанными. Такая недоброжелательная реакция тибетских властей лишь подливает масла в огонь, тем более в свете сообщений британских агентов, а позднее и русской печати о том, что Далай-лама через специальные тибетские миссии направлял собственноручные письма русскому царю. Последней каплей, переполнившей чашу терпения лорда Керзона, стала небольшая заметка, опубликованная в октябре 1900 г. в русской правительственной газете «Journal de Saint Petersbourg», в которой сообщалось, что император Николай II принял 30 сентября 1900 г. во дворце Ливадии Лхарамбо Агвана Доржиева, первого цанит-хамбо при особе тибетского Далайламы.

Таким образом, англичане, оправдывавшие расширение своей экспансии в Центральной Азии необходимостью обороны индийских границ, столкнулись с интересами России, которая также стремилась к укреплению своих центральноазиатских владений. В результате отношения англо-индийских колониальных властей с пограничными сопредельными территориями вышли далеко за рамки локальных пограничных конфликтов и определялись условиями так называемой «большой игры» - англо-русского соперничества в Центральной Азии, которое непосредственно затронуло и европейские интересы обеих держав.

По версии англичан, Англия лишь обороняла свои индийские владения, а Россия, захватывая одну область Центральной Азии за другой, стремилась присоединить к своим владениям и «жемчужину британской короны» - Индию. Эта точка зрения по меньшей мере спорна. Похоже, что и Россия, и Англия вели наступательную политику из стратегических соображений, в интересах развития торговли, приобретения новых источников сырья и рынков сбыта и пр. И именно в Центральной Азии столкнулись два этих встречных потока экспансии.

Попытаемся разобраться в том, каковы были истинные причины интереса России к Тибету и его светскому и духовному правителю, Далай-ламе. Ведь уже сам приезд тибетской миссии в Россию и прием ее в сентябре 1900 г. Николаем II продемонстрировали заинтересованность русских придворных кругов в установлении контактов с Лхасой.

Само собой разумеется, что непосредственных стратегических интересов у России в Тибете быть не могло хотя бы потому, что ближайший пункт русской территории был расположен на расстоянии более полутора тысяч километров от Лхасы. Правда, еще при Екатерине II русские купцы небезуспешно пытались проникнуть на тибетские рынки, участвовали в ежегодных ярмарках в Гартоке.

В России проживало около 160 тыс. бурят и около 200 тыс. калмыков, исповедовавших ламаизм. Их религиозные общины поддерживали постоянные отношения с Лхасой, они совершали паломничества в Тибет. Еще в 1741 г. лама Дамба Доржи Заяев из Цогольского дацана Забайкалья отправился в Тибет, а возвратившись на родину, добился от императрицы Екатерины II утверждения «Положения о буддийском духовенстве Восточной Сибири». Впоследствии его дневники и записки калмыка База Монкочжуева, посетившего Тибет в 1891-1894 гг., были опубликованы с переводом и примечаниями проф. А.Позднеева.

Понятно, что в интересах укрепления своей власти в Сибири и Забайкалье, а также в целях усиления влияния в Монголии царскому правительству было выгодно демонстрировать свою «заботу»

о буддистах, помогая им осуществлять связи с Тибетом. Многие молодые буряты проходили курс обучения в тибетских монастырях, что придавало им больший вес на родине. Тибетские власти относились к ним как к иностранцам, поэтому буряты были вынуждены находиться на нелегальном положении, выдавая себя за сиккимских, монгольских или непальских паломников, что, безусловно, давало повод русским властям проявлять активность в отношении Тибета, объясняя это необходимостью защищать интересы своих подданныхбуддистов.

Русские путешественники (а часто по совместительству и разведчики из Генерального штаба) сыграли важную роль в изучении Центральной Азии и Тибета. Достаточно назвать такие имена, как Н.М.Пржевальский, Г.Н.Потанин, братья Грум-Гржимайло, М.В.Певцов, В.А.Обручев, В.И.Роборовский и др. Особое место занимают член императорского Русского географического общества П.К.Козлов и выпускник Восточного факультета Петербургского университета, а затем профессор Восточного института во Владивостоке бурят по происхождению Г.Цыбиков. Оба оставили записки путешественников, содержащие уникальную информацию о Тибете, его жителях и о Далайламе.

Справедливости ради следует заметить, что отдельные в целом довольно редкие поездки паломников и путешественников из России в Тибет и торговые интересы едва ли могли явиться достаточно серьезным поводом для активизации русско-тибетских связей. Подлинные причины их установления следует искать, исследуя особенности и основные направления восточной политики русского царизма.

Бурное экономическое развитие России со второй половины XIX в. требовало новых рынков сбыта и источников сырья, новых сфер приложения капитала. Русская буржуазия стремилась все дальше и дальше на Восток. Во второй половине XIX в. различными путями Средняя Азия была присоединена к России, которая, таким образом, подошла вплотную к границам Персии, Афганистана и Индии. На рубеже XIX-ХХвв. в сферу российских военно-политических и экономических интересов постепенно вовлекались районы Сибири, Дальний Восток и Тихоокеанское побережье. К 1891-1893 гг.

относится начало строительства Сибирской железнодорожной магистрали, которая должна была связать Европу с Тихоокеанским побережьем.

В 1892 г. министром финансов становится С.Ю.Витте, который стремился использовать всю мощь царизма для экономического освоения Дальнего Востока. По его инициативе в 1895 г. был создан Русско-китайский банк, который возглавил князь Э.Э.Ухтомский, один из активных проводников наступательной политики на Дальнем Востоке.

Нельзя не вспомнить и еще об одной личности, оказавшей особое влияние на формирование этой политики, - тибетском враче П.А.Бадмаеве, буряте по происхождению, выпускнике Восточного факультета Петербургского университета. Параллельно с изготовлением «чудодейственных» лечебных средств, пользовавшихся большим спросом при дворе, Бадмаев занимался крупными концессионными предприятиями. Как отмечает во вступительной статье к сборнику документов «За кулисами царизма. Архив тибетского врача Бадмаева» В.П.Семенников, тибетский врач едва ли «принадлежал к числу людей, способных самостоятельно разбираться в сложных вопросах политики» весь ум Бадмаева, вся его энергия направлены были в сторону различных афер»17.

В связи со строительством Сибирской магистрали у Бадмаева возник план, конечной целью которого было присоединение к России Китая, Тибета и Монголии. По совету «свыше» он поставил вопрос о постройке ветки железной дороги к г. Ланьчжоу, который являлся ключом к Тибету и Синьцзяну. Свой фантастический план Бадмаев основывал на предположении, что маньчжурская династия в скором времени падет, а Россия не должна упустить момент, чтобы опередить западные державы, - подготовить восстание против маньчжур, свергнуть их и захватить часть Китая, Тибет и Монголию. Хотя С.Ю.Витте имел репутацию сторонника «осторожной» политики, тем не менее правительство выдало Бадмаеву два миллиона рублей золотом для организации в Забайкалье, в Чите, торгового дома «П.А.Бадмаев и К0», через который и предполагалось вести всю подготовительную работу.

Бадмаев рассылал отряды вооруженных бурят и монголов в Монголию, Китай и Тибет. В докладе Николаю II от 3 мая 1896 г. Витте указывал, что «посланные Бадмаевым буряты, хотя открыто именовали себя русскими подданными, проникли в Лхасу и были там очень ласково приняты». В докладе далее говорится: «По своему географическому положению Тибет представляет, с точки зрения интересов России, весьма важное политическое значение. Значение это особенно усиливалось в последнее время - ввиду настойчивых стремлений англичан проникнуть в эту страну и подчинить ее своему политическому и экономическому влиянию. Россия, по моему глубокому убеждению, должна сделать все от нее зависящее, чтобы противодействовать установлению в Тибете английского влияния» 1 8. Из этого доклада видно, что Витте не ставил вопроса о присоединении Тибета к России (чего добивался Бадмаев), а лишь стремился противостоять усилению британских позиций в Лхасе.

После подписания в 1896 г. по инициативе С.Ю.Витте контракта на строительство КВЖД, предприятие Бадмаева стало мешать планам министра финансов, так как могло обострить русско-китайские отношения и создать конкуренцию КВЖД. Бадмаев был фактически отстранен от участия в дальневосточных предприятиях Витте.

В начале 1898 г. в российской правящей элите оформляется уже новая группировка - так называемая «безобразовская клика», по имени А.М.Безобразова, дослужившегося впоследствии до должности статссекретаря Николая II. В нее входили великий князь Александр Михайлович, контр-адмирал Абаза и др. К этой группе примкнул и П.А.Бадмаев.

Безобразовцы с самого начала выступали ярыми противниками Витте и его политики, так как открыто стремились к самой широкой экспансии на Дальнем Востоке под шовинистическими лозунгами.

И те и другие придавали первостепенное значение «русской миссии»