«Дашенька Рассказы и сказки Новой цивилизации для детей и взрослых Псков Издательство 2008 ББК 111 М 42 Авторские права. Бородай А.В. М 42 Дашенька. Рассказы и сказки ...»

Был у Пересвета талант необычный. Умел он в воду на большую глубину погружаться. В этом равных ему на много селений вокруг никого не было. Селение их на берегу озера чистого стояло, и Пересвет с дочерью купались в нем часто. Пересвет далеко от берега отплывал, а потом нырял. Долго его на поверхности видно не было. А когда он выныривал, то ракушку дочери доставал необычную, то рыбку, чешуей сверкающую.

Он Зореньку научил, как можно дыхание под водой надолго задерживать. А еще приспособление для глаз сделал, чтобы в воде лучше видно было. Зоренька вместе с отцом на дно озера опускалась, видами подводными любуясь. На глубине она с косяками рыб играла или сома здоровенного гладила, а иногда на нем и каталась. В солнечный день под водой все таким необычным казалось, таким красивым и волшебным, что дух захватывало. И для Зореньки мир подводный близким и родным сделался.

Но самым большим талантом Пересвета был тот, что мог он инструменты музыкальные делать. Они звуком обладили удивительным. И на вид очень красивыми были. То арфу он смастерит необычную, то бубен со звуком, на удары сердца похожим.

Зоренька не хуже Пересвета на музыкальных инструментах играла. Они перед селянами часто выступали. Пересвет и Зоренька играют, а Любава песни радостные поет.

Однажды, в долгие зимние вечера, смастерил Пересвет дудочку. Он ее в виде сокола парящего сделал. Красив сокол. Взгляд мудрый и грозный. Эта дудочка звуки издавать могла разные: и капель весенняя в этих звуках слышалась, и журчание ручейка, и шум ветра. А самое интересное было то, что она подражать могла голосам обитателей лесных.

И как соловей трели могла выводить, и как чайка кричать, и даже рык медведя был ей под силу. Задумал Пересвет на Новый год эту дудочку Зореньке на елку повесить. Вот уж и инструмент готов, и звучит прекрасно, и выглядит лучше не придумаешь, да только нет покоя мастеру. Очень Пересвету хочется соединить эти звуки в мелодию единую, чтобы все звуки в общий хор сливались, да никак у него это не выходит.

Как-то по весне жена Пересвета – Любава, в дом вошла. Смотрит – сидит муж грустный, дудочку в руках крутит. Никогда Любава мужа грустным не видела.

– Что случилось, сокол мой? – спрашивает.

Рассказал ей Пересвет о думе своей. Да и говорит:

– Хочу я, Любавушка, в края дальние пойти. Может быть, есть где-нибудь мастер, который подскажет мне, как сделать так, чтобы дудочка как общий хор зазвучала. Не успокоится душа моя, пока этого не добьюсь.

Простился Пересвет с женой и дочерью и в дальний путь пустился. Перед расставанием сказал Зореньке:

– Жди меня, доченька, я вернусь обязательно.

Неделя прошла и месяц пролетел. Вот уже и весна кончилась, и лето прошло, и осень золотая отгорела – не идет Пересвет. Зоренька каждый день на дорогу выходит, по которой папка в дальний путь ушел. Нет, не видно его.

Как-то с утра перед праздником новогодним Зоренька на дорогу вышла, стоит, вдаль вглядывается. Вдруг видит – люди идут. Стала она всматриваться. Нет, люди незнакомые.

Их человек десять: взрослые и дети. И одеты очень необычно. Люди ближе подошли и спрашивают:

– Не Зоренькой ли тебя зовут, доченька?

– Так и есть, – Зоренька им отвечает.

– Пойдем в селение ваше, девочка, – говорят ей люди печально.

Вздрогнуло у нее сердечко. Пошла она за людьми незнакомыми.

В селении люди к празднику готовились. Много народу у елки собралось. Людей незнакомых увидели, все к ним направились. Остановились чужеземцы и спрашивают:

– Не в этом ли селении мастер великий Пересвет жил?

– Здесь, – селяне отвечают.

– Грустную весть мы вам принесли, люди добрые, – говорит старший из пришедших.

– Погиб Пересвет.

Опустил чужеземец голову, постоял с минуту, а потом на людей глянул и стал рассказывать:

– Пересвет в наше селение в середине осени пришел. У нас несколько селений в княжество объединено, и всем в нем князь управляет. Пересвет уже домой возвращался.

Он весь сиял. Говорил, что секрет открыл великий и домой его несет. У нас он песни пел и на дудочке своей играл. Однажды князь его музыку услышал и захотел, чтобы Пересвет на празднике в его честь выступил. Пересвет отказаться хотел, да люди его уговорили: не хотели они князя гневить.

Наше селение на берегу озера горного находится. На нем торжества в честь князя его подданные задумали. По их плану, в торжествах должны были участвовать ладьи, празднично украшенные. Одна из них по проекту самого князя была сделана. Он себя великим мореходом считал. Мастера, которые ладью делали, отговорить князя пытались.

Они ему объясняли, что ладья эта уж больно на воде не устойчива. Только выгнал их князь.

Ладью лентами украсили и детский хор на нее посадили. Мастера людям объяснили, чтобы они строго по обоим бортам ладьи стояли и ни в коем случае на одной стороне не скапливались. Умельцы сказали, что ладья перевернуться может. Детей, чтоб не баловались, в трюме закрыли. В самый разгар праздника с ладьи должны были фейерверк запустить, да что-то не так пошло. Заряды стали прямо на борту взрываться. Люди испугались и все к одному борту кинулись. Накренилась ладья, воду бортом зачерпнула и камнем на дно ушла. Взрослые с ладьи выскочить успели, а дети-то в трюме закрыты были и вместе с ладьей тонуть стали. Когда эту трагедию люди с берега увидели, им не до праздника стало. Они детей спасать бросились. Да только озеро наше уж больно глубокое да холодное. Никто донырнуть не смог.

Пересвет вместе со всеми к месту трагедии побежал. Он на лодку небольшую вскочил, что на берегу стояла, и стал грести к середине озера. Люди на берегу кричат, плачут. На ладьях безучастно сидят, они детей спасти пытались, но, видно, поняли, что не смогут.

Так вышло, что, когда Пересвет к месту трагедии приплыл, последний из спасателей на борт ладьи соседней поднялся. Люди в отчаянии были. Пятнадцать ребятишек одновременно погибли.

Пересвет рубаху скинул и со дна лодки большой камень достал. Он его веревкой обвязал и в озеро бросился. Долго его на поверхности не было. Люди решили – погиб Пересвет. Вдруг над гладью озера головка детская показалась, а за ней и Пересвет вынырнул. Люди к ним кинулись. Ребенка на ладью подняли. Мальчик жив, только испуган сильно. Пересвет отдышался и снова нырнул. Через какое-то время сразу две девочки из воды вынырнули, а Пересвет снова в глубину погрузился. Так одного за другим он детей и вытащил.

Последнюю девочку особенно долго ждали. Наконец и ее головка над водой поднялась. Только Пересвета не видно. Люди в глубину озера вглядываются, вдруг видят, что-то в глубине белеет, двое мужчин в воду бросились и вытащили Пересвета на борт ладьи.

Он глаза с трудом открыл, двигаться он уже не мог. Попросил людей, чтоб не трогали они его. Неподвижно лежал Пересвет, а вокруг него сидели дети, им спасенные.

Взрослые за их спинами стояли.

– Прошу вас, – говорит Пересвет, – люди добрые, дойдите до селения моего, передайте дочери моей дудочку, что в лодке осталась. А еще скажите: секрет в том заключается, что Бог в любви великой землю творил, и все, что живет на ней, для человека он создал. Все живое свой голос и звучание имеет. Эти звуки чувства разные в человеке вызывать способны и только в его душе в общий хор сливаются. Для единой мелодии душа – самый главный инструмент. А еще передайте ей, что душа бессмертна. В этой жизни мы с Зоренькой больше не встретимся, но я всегда рядом буду. Сердца любящие смерть разлучить не способна. И мы еще обязательно встретимся.

Сказал так Пересвет, и душа его тело покинула. Не смогло сердце выдержать такого напряжения. Нам дети потом рассказывали, что когда ладья перевернулась и на дно ушла, в трюме воздушная пробка образовалась, поэтому там дышать было можно. Только выбраться дети ни за что бы не смогли. Дверь-то снаружи на крючок была закрыта. Когда Пересвет до них донырнул, он дверь открыл и в трюм заплыл. Детей испуганных он успокоил и объяснил, что делать нужно, чтобы на поверхность выбраться. Он каждого до поверхности провожал. Последнюю девочку он изо всех сил вверх толкнул, а у самого выбраться сил уже не хватило.

Закончил свой рассказ чужеземец и с поклоном дудочку Зореньке протянул.

Поклонились ей и все, кто с ним пришел.

Зоренька дудочку взяла. Она смотрела на нее какое-то время, потом к губам поднесла и заиграла. Печально зазвучала дудочка. Зоренька так играла, как будто к папке обращалась, в пространство бесконечное. Не было в ее обращении упрека, только печаль великая да боль не сказанная. Через какое-то время изменилась мелодия. И всем почудилось, будто Пересвет ей отвечает. Показалось людям, что голос Пересвета им слышится. Голос добрый да ласковый.

Чем дальше играла Зоренька, тем светлей становилась мелодия. Вот она уже и как гимн звучит радостный, гимн всему, что в мире создано, всему вечно живущему, бессмертному.

Перестала играть Зоренька, подумала немножко и дудочку старейшине протянула.

Тот дудочку принял, шепнул что-то мужчинам, рядом стоявшим. Они через минуту лестницу высокую принесли. И старейшина, поднявшись по ней, прикрепил дудочку к самой макушке ели.

Всем понятно стало, что старейшина этим сказать хотел: «Нет во Вселенной более высокого подвига, чем отдать жизнь за человека незнакомого. Нет более сильного чувства, чем умение чувствовать чужую боль как свою собственную. Нет более чистой любви, чем любовь безусловная».

Проходили годы. Как одно мгновение пролетали десятилетия. Вот уже и нет тех, кто знал Пересвета. Вот уже и внуков его не стало. Только каждый год жители этого селения снимали дудочку и лучший из музыкантов играл на ней мелодию светлую.

Ни дождь, ни снег, ни солнце палящее звучания дудочки не меняли. Столетия дудочка нетленной оставалась. Такой же нетленной, как чувства искренние, как любовь чистая.

Закончила Даша рассказывать и на место села. Тихо в зале.

К микрофону снова женщина подошла и говорит:

– Грустную легенду ты рассказала, Дашенька.

– Не легенда это, – отвечает ей Даша. – Все так и было пять тысяч лет назад. А грустной она кажется потому, что люди современные думают, будто после смерти все заканчивается. А это не так. В этом чудесном мире ничто не исчезает, а лишь форму свою меняет, поэтому Пересвет с Зоренькой обязательно встретятся.

– Хорошо бы они у нас на празднике новогоднем встретились, – кто-то из ребят выкрикнул.

– Кто знает, – задумчиво ответила Даша, – может быть, так все и будет.

– Скажи-ка, Дашенька, – снова обратилась к ней женщина, – ты говорила, что мертвую елку нехорошо в доме ставить. А разве вы дома Новый год не отмечаете, и родители твои елку не ставят?

– Новый год мы обязательно отмечаем, и елка у нас дома есть, – Даша ответила.

– Как же так? – усмехнулась женщина. – Дома вы елку ставите, а здесь не хотите.

– Так ведь у нас дома елка действительно живая. Мои родители очень любят друг друга. Они искренне хотели, чтобы я у них появилась, поэтому в день моего рождения они семечко еловое в горшочек посадили. Теперь елке уже десять лет. Это самое родное наше дерево. Даже правильней будет сказать родовое.

Тамара Николаевна лукаво на Дашу посмотрела и вдруг говорит:

– А скажи-ка, Дашенька, если бы тебе предложили организовать Новый год в вашей школе, как бы ты поступила?

Даша задумалась на секунду, а потом ответила:

– Если честно, то я бы Новый год на улице праздновала. У нас для этой цели даже елка имеется. Видите? – Даша в окно указала.