«Константин Фридланд Золотая Аура документальные энерго-повести Со временем мы поймем раз и навсегда, что разум – это не орудие познания, а лишь организатор его: знание ...»

– Я, кажется, начинаю понимать, – медленно проговорила Мелани. – Мы что-то такое неправильное делаем со своей энергией и со своими эмоциями и, таким образом, сами себе «запускаем» ужасный процесс.

– Вот именно, – обрадовался я неожиданной и такой своевременной помощи. – Вот именно! Мы сами! Как бы это объяснить? Биоэнергия приходит к нам для того, чтобы мы могли осуществить в нашей жизни все решения, которые делают нас все больше и больше человеком. Наши эмоции зовут биоэнергию, и она приходит к нам, готовая служить. Но мы так нерешительны и... глупы!

Любая сильная жизненная встряска пробуждает в нас неведомые огромные силы, и мы... ничего с этими силами не делаем. Не принимаем никакого решения. Не говорим ни «да», ни «нет». И ни на минуту не отпускаем от себя энергию, не позволяя ей быть потраченной на что-нибудь другое.

Есть одно очень известное явление. Фрейд, его первооткрыватель, назвал этот сложный психологический процесс «сублимацией». Природа создала для человека защитный механизм с целью разрядки слишком сильного эмоционального, а, следовательно, и энергетического, напряжения, непосильного для неокрепшей психики и сознания маленького ребенка. Обычно это происходит, если мир с порога встречает только что родившегося нового человека неласково, и его детство сопряжено с сильными страхами и неосознанными порочными влечениями. Со временем сублимация переводит все это глубоко в подсознание, и детская конфликтная энергия становится основой возникновения всех наших комплексов и фобий. Происходит это в период, когда формируется человеческая личность. (Этот же механизм лежит в основе проявления творческой энергии, но это другая история. Творческая энергия – это удачно найденный выход. Речь сейчас идет о тех случаях, когда ребенку вовремя не подсказали, что лучший выход для скопившейся энергии – творчество.) У взрослого человека этот «предохранитель» нашего организма уже не такой сильный. Да и наши страхи и упрямство уже другие. Энергия никуда не переходит и не трансформируется ни в какие фобии или комплексы (редко кому везет с творчеством). Энергия копится, копится и копится...

Человек страстно желает чего-то невероятно важного для него и ничего не делает, чтобы этого добиться. Ищет оправдания своему бездействию где угодно, только не в самом себе. Не может никак собраться с силами и принять решение: он должен либо добиться исполнения желания, либо отказаться от него, и, в результате, раз и навсегда отменить. И тогда энергия получит разрядку, и её можно будет использовать для исполнения другого желания. Если нет другого выхода, – это единственное, что мы должны сделать. Многие задачи и желания, которые мы ставим перед собой, на практике неосуществимы. Скорее всего, мы хотим того, чего просто нет. Не бывает идеальных людей, не бывает идеальных чувств. Все мы только к ним стремимся. Идеальные чувства еще невозможны. Об этом хорошо мечтать.

Но где же реальность? Требовать можно только от себя.

Целенаправленная биоэнергия у такого одержимого «мечтателя» продолжает накапливаться, становится чересчур сильной, опасно напряженной. Ее становится слишком много. Локальная концентрация увеличивается настолько, что она, рано или поздно, взрывается внутри человека, достигнув только ей одной известного предела. Организм не выдерживает этого постоянно растущего напряжения. Оно оказывается таким огромным, что кому-то или, вернее, чему-то внутри нашего организма дает возможность добиться бессмертия раньше времени. Раковое перерождение клетки – это выход и разрядка скопившейся, когда-то положительной, а ныне разрушительной энергии. Разрушительной для человека, который ею так и не воспользовался.

Так долго ничто, даже очень хорошее, не может оставаться без дела.

В этом и заключается парадоксальность бессмысленного зла обычной и до поры до времени добропорядочной человеческой клетки. Излишнее скопление энергии заставляет её взбунтоваться против своей естественной смертности.

Как и все живое, человеческая клетка борется за выживание. И для этого ей нужна энергия.

Жизнь клетки заключается в делении, которое строго ограничено (не более 50 раз). Когда же энергии становится слишком много, отменяется ограничение деления, и клетка становится бессмертной. Она начинает делиться бесконечное количество раз.

Приобретая бессмертие только для себя, клетка тем самым губит своего хозяина. И это показатель огромной потенциальной силы, которую способен аккумулировать в себе человек.

Благодаря этой силе человек когда-нибудь сможет стать бессмертным.

Это случается у тех из нас, кто бездумно и опасно надолго загоняет себя в середину неразрешимого конфликта между желаемым и реальным. Человек ставит себя в такую ситуацию, когда его страсти и желания так и не находят, причем, очень-очень долго не находят, необходимого и своевременного решения. А вместе с ними не находит выхода и энергия для их достижения и осуществления.

И неважно, правильное или неправильное это решение, верный или неверный это выход. Природа не претендует на роль судьи. Она требует одного: человек всегда должен знать ее законы и всегда следовать им, а не против них.

Вода – это хорошо. Мы строим водохранилища. Собираем воду, чтобы ее было как можно больше. Но вот приходит весенний паводок. И из мирного союзника вода превращается в грозного мстителя. Горе тому, кто вовремя не построил отводной канал для сброса талой воды.

Есть на свете вещи, которые человек пока еще не может отменить. Он может только определить заранее, где для него находится зона риска, и насколько он может переступать дозволенные границы.

Мы должны быть честными с собой и со своей жизнью. А мы так невежественны и по-детски наивны. Мы, не раздумывая, с головой окунаемся во взрослые страсти и чувства, надеясь, что нас встретят с пониманием и уважением. Мы совершенно не думаем о том, что, во-первых, все не так просто, а во-вторых, долг обязательно «платежом красен».

Мы-то сами кого-нибудь ценим или чем-нибудь по-настоящему дорожим? Да в первую очередь, себя не ценим! Сами не делаем, а от других ожидаем невозможного. Вот и вы, наверное, сделали что-то подобное, а теперь, когда пришла расплата... – тут я был вынужден остановиться, потому что с Мелани происходило нечто невообразимое. Ее глаза стали неправдоподобно огромными, и в них появилось выражение невыносимого страдания и мучения. Этого я никак не ожидал.

Это была мольба. Немая, обращенная ко мне, мольба остановиться и больше не заставлять ее так невероятно жестоко страдать. И я понял. То, что я сейчас сказал, не в меру распалившись, причинило Мелани невыносимую боль.

Пауза затягивалась. Мы оба молчали. И она, и я понимали в эти минуты, что сейчас, вот прямо сейчас, произойдет что-то очень важное.

– Я знала! Знала это, – заговорила первой, Мелани. – Я всегда чувствовала, что я должна прекратить это и не могла. Не могла! – Глаза ее наполнились слезами. Я молчал. Мне нечего было сказать. Если она начала сама, то она должна закончить без моей помощи. – Я всегда чувствовала, что должна прекратить это... Самоистязание!

– Расскажите, – выдохнул я. – Я помогу вам.

– Это была любовь, – негромко сказала Мелани.

– Это была любовь, - негромко сказала Мелани. Любовь началась в последнем классе школы и не закончилась и сегодня. Мелани была единственная рыжая на весь класс. Он был единственным блондином. Она была лучшей ученицей в классе. Он был самым последним. Но все его любили, потому что он был очень веселый. Учеба просто не была в центре его интересов. Она была тихая, он – шумный. Она тосковала от отсутствия внимания к ней. Стеснялась своей огненной рыжести. Он не боялся ничего и страдал оттого, что никто не воспринимал его всерьез. У его родителей были очень сложные разводно-сходные отношения, поэтому им никто никогда не занимался, кроме его старшего брата. Разница в возрасте между братьями была всего пять лет. Роберт был единственным человеком в мире, который обращал хоть какое-то внимание на него, пока он был маленьким мальчиком. Но пришло время, и Роберт очень рано женился, стал жить отдельно, у него родился сын. Эти житейские обстоятельства прервали связь между братьями. Странным в этой ситуации было то, что младший был этому даже рад. В школе Роберт считался вундеркиндом, он был из породы умных положительных «очкариков», и поэтому младший брат боялся и не очень любил его. И было за что:

такой старший брат давал повод родителям и всем, кто знал их обоих, говорить: «В семье не без урода!» Мелани даже считала, что он учился плохо из чувства протеста.

Протест рождался в нем из-за постоянной образцовости его старшего брата и тех кривых ухмылок, с которыми встречали их родители конец каждого учебного года.

– Да, ты совсем, совсем не Роберт! – задумчиво говорила его мама. – Ты весь в своего отца. У него в роду так никто и не получил высшего образования. Отец немедленно вскипал в ответ, и начиналась обычная перебранка двух эгоистов, которым важен не повод для скандала, а возможность еще раз доказать свое превосходство.

Мелани же была единственная у своей мамы. Та была очень одинока и находила выход своей нерастраченной любви в том, что полностью растворялась в своей ненаглядной доченьке. Такой удачной и умной. Только немного слишком рыжей.

Мелани помогла ему как-то раз по математике, потом другой. Ей сначала было просто жалко его, такого заброшенного и «непонятого». Она не знала, как опасно романтически настроенным девушкам жалеть кого-либо. Позже Мелани стала помогать ему уже по всем предметам. Он смог, благодаря ее стараниям, окончить школу почти хорошо.

Она полюбила его сразу и навсегда. В нем было много такого, чего так не доставало ей. Ее восхищала его свобода мысли и поведения. Шумные, вечно ссорящиеся родители, были очень непоследовательны. Считали его неудачным сыном и... выражали свою любовь в соревновании подарками, даже в этом пытаясь превзойти друг друга. Он принимал подарки совершенно спокойно, абсолютно не придавая им значения. Он знал всему цену и хитро пользовался домашней междоусобицей. Он получал от этого свою выгоду, совершенно не боясь того, что очень часто его поведение становилось поводом для еще одного скандала между родителями. Одним криком меньше или больше, не все ли равно.

Она была достаточно наивна для того, чтобы поверить в то, что он очень хороший и несчастный.

А плохая учеба и его лень – это дело временное. Она все возьмет на себя. Так она думала. Так и делала. Они вместе пошли учиться в университет. Она помогала ему даже тогда, когда была беременна и очень плохо себя чувствовала. Родилась дочка. Ее появление в их жизни, казалось, укрепило любовь с новой силой. Так, по крайней мере, думала Мелани.

Муж учился и работал ночами. Ей пришлось оставить учебу из-за ребенка, хотя мама и помогала.

Девочка росла очень трудно, не вылезая из болезней. Он окончил университет уже без нее и пошел работать. Кэтти подросла. Мелани возобновила свои занятия. Все было хорошо. Ничто не предвещало трагедии.

На пятилетие дочери было приглашено много гостей. Было шумно и весело. Мелани не придавала никакого значения тому, что многие как-то по-особому, «оценивающе» смотрели на нее. Он был такой успешный, а она все еще была маленькой рыжей девочкой. Именно тогда муж представил ей свою коллегу – серьезную и привлекательную, даже красивую женщину, явно старше их лет на пять.

Мелани только показалось странным, как эта женщина смотрела на нее весь этот вечер. Испытующе.

Как будто делала в уме какие-то сложные расчеты. Больше Мелани ее никогда не видела.