«СЛОВО, ЧИСЛО И СЕМИОТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЖИЗНИ Москва, 1999 ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ 1. БИОЛОГИЧЕСКАЯ БИЛИНГВА 2. ЧТО ТАКОЕ ЖИЗНЬ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ БИОЛОГА 3.НАТУРАЛИСТСКАЯ КНИГА О ...»

Выдающееся значение теории относительности для современной физики и физикалистских представлений о времени и пространстве почти общепризнано. Вместе с тем, замечание о том, что в теории относительности время подменено часами (Анисов,1992) интуитивно кажется разумным. К тому же автору не удалось почерпнуть из физики чего-либо полезного для раскрытия темы публикации. Эта неудача вынудила автора ограничиться гуманитарной традицией.

Представление о времени в христианском вероучении раскрывается в сопоставлении двух понятий. Во-первых, это вечность, вневременное бытие души, бессмертие. Вечность неподвижна, цельна, в ней не выделяется прошлое, настоящее, будущее. Тем самым вопрос о начале мира, датируемый так называемым Большим Взрывом, остаётся в стороне, потому что пуст сам вопрос о начале вечности. Более точно, вечность не есть время, для нас она остается образом неподвижного времени. Вовторых, это течение времени, истоки которого в звучании Слова Божия, сотворившего мир. Течение времени необратимо вспять, и для христианина трагедия жизни состоит не в неотвратимости смерти, сколько в невозможности прожить жизнь безгрешно, даже если она будет дарована повторно. Раскаиваясь, мы переживаем время, истекающее от первородного греха.

Отсюда вытекает непреходящее состояние ответственности за каждое мгновение богодарованной жизни и отношение к ней прежде всего как к покаянию, что особенно присуще православию.

Русский язык усвоил христианские представления о времени. Так, мы говорим (пишем), что счастье "длится", подразумевая состояние, а повседневная жизнь "течёт", имея в виду поток событий. Как было показано, дление имеет исключительно важное значение для понимания логики натуралистской систематики. Там оно наполняется конкретным содержанием.

Религиозное видение мира необходимо для узаконения идей возможности и бесконечности, без которых нет математики (Бирюков,1989). Автор допускает, что эти идеи подводят к понятию времени, и что внерелигиозные представления о времени коренятся в христианском вероучении.

В обсуждении проблемы времени интуиция, для которой нет места в научной картине мира, и логика, опора науки, непримиримы. Логическое рассуждение, восходящее к Аристотелю (Физика, 145, 218а), приводит к заключению о якобы невозможности времени.

В самом деле, время состоит из прошлого, настоящего и будущего. С научной точки зрения, прошлого уже нет, есть свидетельства прошлого, воспоминания о былом и память о пережитом. Будущего ешё нет, есть ожидание будущего и надежда на будущее.

Существует только настоящее. Оно заключено между уже не существующим прошлым и ещё не наступившим будущим, лишено пределов и, следовательно, определенной величины. Его нельзя измерить эталоном, поскольку любой эталон наделен определенностью. Значит время не является числом и своей неопределимостью напоминает смысл слова. Таким образом, логика с определенностью доказывает лишь неопределимость времени.

Между тем, рассуждения Аристотеля принято именовать парадоксом о невозможности времени. Интуиция, это своего рода противоположность логики, не приемлет такой трактовки парадокса: время существует. Если оно не поддаётся определению, измерению, то оно не существует именно для физики как образцовой науки, опирающейся на измерение, счёт и эксперимент. В самом деле, как экспериментировать с неопределимым настоящим, с ненаступившим будущим и безвозвратным прошлым. Время скорее переживается, чем изучается. Так называемое ощущение времени - это в действительности переживание бренности земной жизни:

Логическое рассуждение пользуется языком, который согласован со всем, что усваивается нами с младенчества "на уровне сенсомоторного интеллекта" (Пиаже,1983) в элементарной двигательной активности, при освоении ребёнком пространства.Не является ли вокализация, детский лепет, одним из видов этой активности.

Интеллект младенца заключает в себе логику действий, когда ещё нет ни мышления, ни представления, ни языка. "...формирование числ коррелятивно развитию самой логики...Логические и арифметические операции выступают как единая целостная и психологически естественная система". (Пиаже,1969: 240). Сознание, как и психика, формируется в деятельности (Рубинштейн,1946). Логика размышления - это логика пространства, в котором все объекты и предикаты уже соотнесены и все заключения уже сделаны - как в мире чисел.

Каждый из нас, логически рассуждая, открывает выводы для себя, однако не создаёт их заново. В этом убеждают обычные примеры логического рассуждения:

Логическое рассуждение вызывает ту же иллюзию, что измерение и счёт: будто заключение создаётся во времени. На самом же деле, медь сама по себе электропроводна и сама по себе металл и потому нет временных отношений между объектами суждений как их нет между числами в вычислениях. В логических силлогизмах суждения соотнесены во вневременьи как уже соотнесены числа в вычислениях, как это было в небытии до прозвучавшего Слова Божия. В вычислениях и силлогизмах наши мысли определённы постольку, поскольку имеют своим предметом определяемое, т.е.

пространственное: предмет суждений подчиняет себе логическую мысль.

Определённость пропадает, как только в мыслях о пространстве мы заметим неопределимое время.

Логика имеет дело с способами связи мыслей, а не с истинностью мыслей (В.Кузнецов,1991). В свою очередь, "Логистика теснейшим образом связана с математическим складом мышления..." (Вайсгербер,1993: 122). Строго логичные рассуждения и вычисления - это вневременные соотнесения пространственных знаков, в принципе такие же как в компьютере.

Если правила математических вычислений - это правила соотнесения знаков, то логика рассуждения состоит в правильном соотнесении столь же определённых, как числа, внешне словесных суждений. Логические заключения, как и научные законы и результаты вычислений, открываются, а не создаются.

Естественно, что оставаясь вне времени, логика, математика и физика не могут ни доказать, ни опровергнуть существование времени. Строго научная, т.е.

численная картина мира, вневременна как сами числа - по ту сторону добра и зла; в ней нет переживаний, заполняющих нашу быстротечную жизнь. Поэтому бесстрастный "Рационализм есть мировоззрение абсолютно статическое. Ему некуда двигаться".(Эрн,1911: 360).

Могло бы показаться, что в отличие от чисел и неподвижных тел, перемещение в пространстве всё же требует времени. У Р.Декарта, считавшего движение всего лишь "модусом" существования тел, это обстоятельство увязано с представлением о времени как свойстве только "мыслящей субстанции", что неоднократно подчёркивал К.Фишер (1994). Можно указать по-крайней мере одно обстоятельство, стирающее различие между статикой и динамикой: процесс движения, все его параметры предопределены законами физики. Случайностные параметры движения тоже имеют числовую и следовательно предопределённую оценку.

"Это нам со стороны кажется будто вращение небесных тел происходит во времени, на самом деле положение небесных тел уже предопределено как результат вычислений и логических рассуждений и потому вневременно. Оно нам кажется протекающим во времени потому, что мы сами переживаем время, когда осмысливаем картину мира".

Выделенные кавычками предложения содержат могущий посчитаться ошибочным смысл слов, однако в нем нет так называемого математического определенного смысла; это - слова о физической картине мира. Поэтому истинность высказывания не поверяема числами, как и рассуждения Аристотеля о времени. Что же представляет из себя внелогичная, а следовательно и внепространственная основа времени?

Верующим время переживается как грех (вместо изучения-переживание) в том соединении сожаления о прегрешениях в прошлом и надеждой на прощение в настоящем, которое называется покаянной молитвой. Настоящее отделено от прошлого и будущего как раскаяние от греха и искупления.

Ощущается не само время, а пространственные изменения, которые происходят в переживаемом нами времени, такие, например, как обмен веществ в мозговой ткани. Тем не менее, мы располагаем представлением о таком времени, которое существует само по себе без каких-либо пространственных изменений. Таким воображаемым временем, совершенно свободным от пространства, и, следовательно и недоступным математическому языку науки, является дление как состояние (не течение).

Существование дления нельзя логически доказать (опровергнуть), в него можно верить.

В свою очередь, дление остается очень отдалённым прообразом вневременной вечности, как её понимали Аристотель и Августин Блаженный.

В математике обсуждение проблемы времени оживилось в спорах вокруг интуиционизма Л.Брауэра. А.Гейтинг (1965) отметил, что только Л.Брауэр впервые ввёл в математику время. В большой мере интуиционизм основывается на понятии свободно становящейся последовательности чисел, ССП.

Обычные последовательности чисел подчиняются некоторому закону. Для натурального ряда им будет определяющая формула аn+1 = аn+1. Свободно выбрав некоторое число аn, мы лишены возможности свободно выбирать следующее число последовательности, аn+1. Таким образом формула означает числа, уже предопределённые формулой-законом, и нам остаётся всего лишь следовать предопределению. Явное сходство называния чисел ряда с обычными вычислениями и аналогия с логическими умозаключениями помогает уяснить то обстоятельство, что несвобода в назывании чисел есть к тому же и вневременье.

Несвобода называния числа подобна невозможности чуда в физическом мире, который подчинён формулам законов, например, F = ma. Имея численные значения двух любых буквенных знаков формулы, мы при всём желании абсолютно ничего не можем поделать с значением третьего буквенного знака.

Л.Брауэр обычным числовым последовательностям вроде натурального ряда противопоставил так называемые "свободно становящиеся последовательности", ССП, "основу интуиционистской математики" (Панов, 1984; Трульстра, 1983). Для ССП не существует определяющей формулы-закона, её члены каждый раз cвободно выбираются на основе "математической интуиции" (Бирюков,1985). Они оправдывают название "беззаконные" ("lawless") (Кушнер,1987)."Последовательность чисел, которая вырастает за рамки уже достигнутой стадии путём перехода к следующему числу, есть многообразие возможностей, открытое в бесконечность: она навсегда остаётся в состоянии сотворения, а не в замкнутом мире вещей." (Вейль,1989). С интуицией в ССП нами привносится время, "элемент субъективности" (Гейтинг,1965). В отличие от теоретико-множественной математики, интуиционистская математика - это математика незавершённых, точнее, незавершаемых, объектов, а ССП - это "последовательность выборов" (Панов,1987).

Разумеется, "свободный выбор" и "интуиция", а вместе с ними и "сотворение" остаются за человеком, потому что в них осуществлена воля. Поэтому ССП принципиально отличается от обычных числовых последовательностей, члены которых как бы предсуществуют в определяющей формуле-законе. Называя числа обычного ряда, мы лишены свободы выбора, безвольны и только подчиняемся определяющему закону.

Произвольно называя числа незавершаемой ССП, в момент свободного интуитивного выбора мы привносим в ССП состояние мимолётной открытости, неопределяемости, и, следовательно, время.

Каждое произвольно вновь называемое число не только удлиняет последовательность, но ещё и лишает нас свободы выбора следующего числа, потому что для любой конечной (определённой) последовательности натуральных чисел, включающей вновь названное число, существует новая, уточнённая определяющая формула. Однако, вернувшись в состояние свободного выбора, и не сообразуясь с уточнённой определяющей формулой, мы можем вновь обрести свободу.

Наш выбор свободен не только потому, что свободно наше воображение и мы наделены волей и чувством противоречия. Не менее существенно, что "бесконечно велико общее количество чисел", из которого выбираются числа, удлиняющие ряд.